Первый же человек, встретивший нас в аэропорту Гаваны, неплохо говорил по-русски. Он - бывший военный кубинской армии (по-моему – подполковник), сейчас в отставке, работает таксистом. Разговор с ним получился неожиданно серьезным. Как вы понимаете, никаких восторгов по поводу социалистического настоящего мы не услышали. Но и жалостливого плача – тоже. Да, живут кубинцы бедно, но, как говорится, гордо! А куда деваться? «Хотя для туристов всё хорошо! - резюмировал таксист наш разговор. – Главное в Гаване – безопасность! У нас можно ходить, гулять, никто вас не тронет! Если, конечно, не заходить в определенные кварталы.» - добавил он через паузу. Он же сообщил нам, что страна находится, как я бы это охарактеризовал, «в стадии социалистической бедности». Средняя зарплата «застыла» в районе 20 евро, а цены постоянно растут, поэтому жители Кубы вынуждены все время прирабатывать, что, в почти полном отсутствии частного сектора, выливается, собственно, в спекуляцию «левым» товаром. Например, выносят неучтенные сигары с фабрики и продают их в полцены туристам. Короче, наговорил нам таксист на щедрые чаевые. Итак, Гавана. Гавана – столица Кубы поражает своей достоверностью. Здесь – все настоящее, я бы сказал, пронзительно натуральное. Фантастически красивые дома в центре Гаваны, построенные в XVIII, XIX, начале XX веков, и пронзительно безобразные, облупившиеся стены этих же самых домов, которые не ремонтировали много лет. К тому же, живут там не самые богатые люди, но к этому мы еще вернемся!

А пока, пожалуй, первое, что бросается в глаза, это старинные автомобили. Вот это, по-настоящему, достоверно. Нигде в мире не сохранилось такое количество американских автомобилей середины прошлого века. Даже в Соединенных Штатах нет такого изобилия и разнообразия старых, как сношенные башмаки, и ярких, как карибский примитивизм, машин. Ярко розовые, ядовито зеленые, двух, трех цветные, желтые, золотистые «бьюики», «шевроле» и Бог еще знает, какие марки машин! Среди них, конечно, и наши «жигуленки» и «Москвичи», как ни странно 412-е. Но к этому мы, тоже, еще вернемся.

Итак, первый день. Разница по времени с Москвой минус восемь часов. Поэтому спать уже невозможно, а до прихода нашего гида был еще час. И мы с моей женой Леной решили пройтись вокруг гостиницы. Благо, она находилась в самом центре Гаваны. Утро 8 часов, рабочий день, Гавана уже проснулась. Там рано встают, как во всех жарких странах. Потому что утром еще прохладно, то есть не жарко. Я – в легких джинсовых шортах, рубашка на выпуск, шлепанцах на босу, еще непривыкшую к отсутствию носок, ногу. В руке – фотик. На лице жизнерадостное любопытство, выраженное в глуповатой улыбке сбежавшего в отпуск обывателя. Ни дать, ни взять – хрестоматийный образ типичного туриста. На лбу написано: «Толстый фраер», что в переводе на испанский означает: «Разведи меня на деньги». Ну, как выглядела моя жена, описывать не буду, так, как боюсь, что наши мнения, как всегда, не совпадут. А это чревато.

Короче говоря, не прошли мы и двух кварталов, как проходящая мимо нас парочка темнокожих кубинок очень доброжелательно поздоровалась с нами, как бы, между прочим, спросили: «Откуда Вы?». Мы, также доброжелательно ответили, что мы из Москвы. «О! Россия! – неподдельно обрадовались дамы и тут же сообщили нам, - Мы – кубинцы больше всех любим русских. Вы такие хорошие!». И так далее, и тому подобное! Одну из девушек, более активную, звали Соня. А вторую, по-моему, Изабель. Соне было лет 35. Смуглая трудящаяся девушка, очень энергичная, она общалась с нами на испанско – английском суржике, не давая и слова вставить. Она говорила, что работает в сфере обслуживания в одном из центральных отелей.

Вторая, Изабель, совсем – совсем темнокожая была чуть помоложе. Обе были симпатичными. Потихоньку, не переставая «выстреливать» по сто слов в минуту, девушки увлекли нас на маленькие темные улочки, где ходили люди такие же обшарпанные, как облупившиеся стены их домов. Всё было доброжелательно. Все доброжелательно улыбались и махали нам руками. Мы, ничего не подозревая, глупо улыбаясь им в ответ, шли вместе с девушками, так как Соня обещала привести нас «в настоящий (то есть достоверный) бар», где, яко-бы, каждый день бывал Хемингуэй.

Моя жена в свое время окончила школу в Гаване и её папа – мой тесть, в советские времена служил здесь, он был морским офицером, капитаном первого ранга, военно-морским советником. И вся семья Лены провела в Гаване несколько счастливых лет жизни. В эти годы Лена окончила школу. Забегая вперед скажу, что мы в первый же день нашли эту школу, где Лена училась, но нас в школу не пустили. Не забывайте, что Куба – соцстрана и иностранцам, даже русским, вход заказан, практически, во все госучреждения, к которым относилась и школа. Поэтому поностальгировать моя жена могла только снаружи, чего, впрочем, было достаточно. Кроме школы нам удалось разыскать дом, или как говорят на Кубе – «касу», где они жили в те времена. Кстати сказать, новые хозяева дома очень приветливо нас встретили, впустили внутрь, показали дом каким он был. Отец семейства – кубинец, почти без акцента говорил по-русски. И это не мудрено: его жена – наша, киевлянка. Так что легендарная кубинская доброжелательность проявилась и здесь. Мы выпили немного рома, которым угостил нас хозяин, пофотографировались, пообнимались, обменялись телефонами и адресами, и разошлись.

Но вернемся к доброжелательной Соне, которая влекла нас в тёмные кварталы, навевающие на меня такие же тёмные мысли. Кубинские девушки заводили нас в какие-то дворы, где, якобы, они преподавали танцы для иностранцев. Это были такие закоулки, что я с ужасом осознал, что обратной дороги сам не найду. Через каждые три – четыре фразы Соня говорила, что на Кубе «но мафия, но бандито. Ол окей!» отчего мне становилось на душе всё тревожней и тревожней. Из тёмной подворотни вышла тощая собака и жалобно – безнадёжно посмотрела мне в душу, рука невольно потянулась к карману. Мне захотелось дать ей один евро на пропитание. Собака, видимо разгадав мои намерения, горестно вздохнув, поплелась прочь. Рядом в тёмном окошечке продавали из термоса чёрный кубинский кофе. Видимо, он стоил копейки, так, как местные люди его пили. Но я не рискнул попробовать. Хотелось дожить до конца поездки. Наконец, мы с кубинскими девушками зашли в бар, якобы, часто посещаемый Хемингуэем. Сказать, что это было обшарпанное и мрачное заведение – значит, ничего не сказать. Это была большая, прямоугольная, темная комната с мебелью, помнящей не то, что ровесников Хемингуэя, но даже бабушек этих ровесников. По «богатству убранства» она напоминала мне привокзальный буфет станции Нижняя Щепетовка Верхнеуфимского района, времен расцвета загнивания развитого социализма в СССР. Стены были разрисованы неумелой рукой, видимо, хозяина заведения, который, как мне кажется, сходя в могилу, решил оставить потомкам свои настенные художества в наследство. На стенах были изображены разные лица, но среди засиженных мухами физиономий, не было ни одной, даже отдаленно напоминающей великого Хемингуэя.

Забегая вперед скажу, что настоящий бар Хемингуэя мы нашли на следующий день, и вот фотографии из того бара. Из настоящего.

Ну, а пока мы сидели в другой забегаловке и отмахивались от мух. Тут впервые моя жена озвучила то, что мучило меня последние полчаса: «По-моему, это разводка» - сказала она, продолжая мило улыбаться Соне. «Точно!» - поддакнул я и подмигнул нашей новой знакомой. А та уже заказала нам четыре коктейля непонятно розового цвета и содержания. Пока Изабель, мило улыбаясь, отвлекала мое внимание, уже не помню чем. Кажется, она хотела убедить меня, что одно из изображений на стене – великий писатель. «Но у него даже нет бороды…» - вяло возразил я, тыкая пальцем в уродца, зловеще улыбающегося нам. «Это не важно!» - жесты её были более чем выразительны. Соня тем временем, набросала список того, что она готова была нам достать за полцены. Это, конечно же, были сигары «Каиба», кубинский ром, кофе и что-то еще. Надо сказать, что у обеих девушек были золотые коронки на коренных зубах, и, когда они очаровательно улыбались, золото у них во рту зловеще поблёскивало. Я понял, что если мы сейчас же не уйдем, то не уйдем отсюда никогда. Воспользовавшись отсутствием Изабель, которая куда-то исчезла, я пошел расплачиваться с барменом. Как выяснилось, ушлый хозяин назначил цену каждого бокала почти как за целую бутылку рома «Гавана Клуб» средней выдержки. Нагло улыбаясь, он показал мне счёт за четыре мутных стакана со льдом и розовой водичкой. Ровно столько же мы заплатили в этот вечер за ужин в ресторане нашего пятизвёздочного отеля.

Я безропотно оплатил счёт и даже оставил «на чай», тем более, что рядом со стойкой образовался огромный детина в мятой майке. Соня же по-хозяйски закурила сигарету «Упман» и рассматривала список, который мы, по её мнению, должны были сегодня освоить. В это время в заведение зашёл полицейский. Высокий красавец, обвешанный всеми атрибутами полицейского, от наручников до свистка. Он был велик в своей должностной ауре, хотя и был рядовым. Его лицо цвета густо заваренного кофе и правильными чертами изображало именно то, что мне и надо было. Он сразу «просёк» ситуацию, и, облокотившись на стойку бара, насмешливо посмотрел на Соню. А та, как-то сразу, потеряла дар красноречия, и молча улыбалась другой стороной рта, где не было золотых коронок. Надо сказать, что полицейских на Кубе очень боятся и предпочитают с ними не связываться. Впрочем, нам известен этот парадокс ещё со времен советской власти: милиция была гораздо меньше, чем сейчас, коррумпирована, наказания куда более строгие, чем сейчас, но воровали у государства все, кто могли. То же самое, приблизительно, происходит сейчас на Кубе. В это время в дверях появилась запыхавшаяся Изабель. Она держала в руках пакет с «левыми» сигарами, но увидев полицейского, сделала лицо «простите, я не туда попала!» и засеменила дальше по улице. Тут и мы с Леной, лучезарно улыбаясь всем, ринулись на свободу прочь из бара. Быстро свернув не в тот переулок, вернулись обратно и опять свернули не туда (как говорится: «У страха глаза велики»). И тут произошло то, что составляет очарование Гаваны. Та самая Соня с золотым зубом, которую мы так опасались, и которой кроме процента с бармена за эти пресловутые коктейли ничего не перепало с нашего знакомства, видя наши метания, выскочила из бара на улицу, окликнула нас, догнала, и показала правильную дорогу к отелю. При этом она, все так же радостно улыбаясь, долго и весело что-то нам рассказывала и помахала нам рукой на прощание. И всё солнце Гаваны отражалось в её золотом зубе. Заметьте, больше она ничего у нас не попросила. Всё-таки напрасно я не купил у них с Изабель «левые» сигары, которые они хотели нам втюхать, потому что к концу дня мы легально купили сигары на сигарной фабрике, но уже в два раза дороже. Зато осталась фотография на память. В середине - это я.

Да, чуть не забыл рассказать о старинных машинах чудом сохранившихся на Кубе. Впрочем, это как раз тот случай, когда лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Вот они:

А чуда здесь никакого нет, во-первых, дороги на Кубе выше всяких похвал. Ты не едешь по этой дороге, а плывешь. Поэтому машины служат гораздо дольше, чем у нас. И даже наши старенькие «Москвичи» и «жигулёнки», как я уже говорил, сорокалетней давности, да и более старые, бегают здесь за милую душу не хуже американских «бьюиков». Так что секрет прост – хорошие дороги. Во-вторых – климат. Нет резких перепадов температур, суровых морозов и прочих отговорок наших дорожных строителей. Ну, и в – третьих – бедность. Купить новую машину кубинцу так же невозможно, как и нам в бытность при советском союзе. Поэтому получив такой раритет, они ездят на нем всю жизнь, пока сами они и он (т.е. автомобиль) способны передвигаться. Да и в последнее время владельцы этих машин используют их для прямого зарабатывания денег, так как любой турист мечтает прокатиться на таком красавце и готов за это заплатить больше чем за обыкновенное такси. Не удержался и я. Какой красавец, да?! Я имею в виду автомобиль…

Экскурсия по Гаване, которая у нас состоялась тут же, после общения с Соней, была очаровательна и заслуживает отдельной главы, и я её напишу. Обещаю. Заодно расскажу, как мы посетили мирового класса, знаменитейшее шоу «Тропикана». Пока могу присоединить к этому фотоотчет и отдельно опишу наше путешествие на Варадеро. Фотографии с Варадеро, смотрите в самом конце моего рассказа.

А к вышесказанному, могу добавить только следующее: на завтра был праздник Первомай. И весь кубинский народ вышел на первомайскую демонстрацию. Пошли и мы на площадь Хосе Марти. Я испытал полное дежавю. Красные флаги, толпы людей, правительство, плакаты, демонстранты от школьников до ветеранов труда и войны приветствовали существующий строй. Ну, что я могу сказать? Вива, Куба! Я вспомнил бурную комсомольскую молодость, и наше хождение по демонстрациям. Красные флаги, плакаты, лозунги типа: «Партия, Ленин, комсомол». Правофланговые собираются у левой колонны. В шесть утра рядом раздают флаги. Тут же люди с повязками на рукавах взбадриваются коньячком из фляжки. Все это, как говорится, было и сплыло!

Возвращаясь с первомайской демонстрации мы настолько устали, что решили взять – таки такси, а транспорт в этот день не ходил вообще. Все дороги были перекрыты. Можно было воспользоваться только велорикшами. Но когда мы с женой водрузились на жидкое сооружение, которое жалобно застонало под нашей тяжестью. Велорикши собирают свои сооружения из всего, что попадается под руку. На фото видно, что сооружение держится на честном слове.

Мне стало жаль молодого смуглого парня, который за 3 кука (1 кук приблизительно – 1 евро) целых сорок минут вез нас к гостинице и я не знал, кто скорее развалится велик или парень. В Гаване все зарабатывают деньги кто как может. Не знаю, как всё будет на Кубе. Как будет, так будет. Но мне бы очень хотелось, чтобы у всех моих новых друзей в Гаване все сложилось как нельзя лучше. Вива, Куба!

Напоминаю, я был на Кубе с женой!	Минздрав предупреждает	Всегда ли курение вредно для здоровья?	Тоска по родине…